Чего не следует делать даже для самых лучших соседей
Иван Степанович жил обычной жизнью военного пенсионера, который худо-бедно, но кой-чего сумел достичь к своим шестидесяти годам. До капитана первого ранга на Черноморском флоте дослужился. И дом построил — если считать домом небольшую дачу на участке в шесть соток. Дерево — да, дерево он тоже посадил, и даже не одно, так что и с этим было все в порядке. Только вот не сложилось с сыном, обязательно положенным для того, чтобы уважающий себя мужчина мог считать свою жизнь состоявшейся на все сто процентов. Увы, ни сына, ни даже какой-нибудь завалящей дочки у Ивана Степановича не было. Ибо он, по причине своей хронической занятости, осложненной болезненной застенчивостью, никогда не состоял в браке. И вообще сторонился представительниц слабого пола, чем очень огорчал свою мать, которая о внуках уже давно и мечтать перестала. Вот и довелось несмелому капитану коротать свой век в одиночестве, изредка навещая престарелую родительницу да проводя большую часть своего времени на даче. Находилась она в образцово-показательном поселке недалеко от столицы, где отдыхали от ратных трудов на заслуженном отдыхе сплошь отставные военные.
На участке у Ивана Степановича, естественно, был нужник, именуемый у моряков «гальюн», а при последнем, как обычно, отхожая яма. Когда она в свое время заполнилась до нетерпимого далее уровня, перед капитаном во весь рост встала проблема откачки и вывоза ее содержимого. После консультаций со специалистами выяснилось, что решение проблемы усложняется плотной консистенцией того, что было в яме. К тому же, в связи со сложностью работ значительно повышались и расходы на проведение «операции».
И тут у капитана — в прошлом минера-подрывника — возникла интересная идея, связанная с его высокой профессиональной подготовкой. Реализация идеи сулила немалый экономический эффект — при почти полном отсутствии затрат.
Произведя тщательные промеры объема ямы под гальюном, Иван Степанович засел за расчеты, все тонкости которых были ему хорошо известны.
Закончив подготовительные работы, капитан разобрал гальюн, тщательно пробурил под яму точно выверенные по глубине и углу наклона шурфы, в которые и заложил привезенную когда-то со службы взрывчатку.
Подрыв заряда был произведен без-упречно. Все содержимое ямы было начисто вынесено из нее и веером аккуратно уложено на почву сада и огорода. В сочетании с заранее привезенными опилками и торфом удобрение получилось отменным...
А через пару дней соседка Ивана Степановича, генеральская вдова со звучной фамилией Барабанова начала уламывать капитана провести такую же операцию и у нее на участке, поскольку и ее гальюн созрел для очистки. Поначалу скромный капитан, еще со времен службы на флоте привыкший относиться к женщинам с опаской, отказывался под различными предлогами. Однако, как оказалось, генеральша умела виртуозно играть на струнах мужской души. Потому ей не составило большого труда убедить Ивана Степановича не бросать одинокую бедную женщину на произвол судьбы. И в ночь под Новый год, изрядно приняв на грудь в гостях у соседки, капитан таки согласился. А после Рождества приступил к промерам и расчетам на соседском объекте.
Но что-то у него на сей раз не заладилось. То ли допустил ошибку — запятую не там поставил, то ли не тот косинус по таблице взял. А в результате выброс при взрыве несколько скособочился и пошел не в расчетном направлении, а прямиком в дачу... Короче, около тонны этого дела, пробив окно, влетело в комнаты и на застекленную террасу.
В итоге дача, говоря официальным языком, утратила свои функциональные свойства как место отдыха. Не только проживать в ней, но и просто войти внутрь стало невозможно.
Несколько дней после этого инцидента Иван Степанович ходил сам не свой. Свои треклятые расчеты несколько раз проверял. И нашел ту роковую ошибку, да что толку-то?
А генеральша-искусительница погоревала малость да и подалась за советом к знакомому военному прокурору, бывшему сослуживцу ее покойного супруга. Тот ей и насоветовал предъявить иск к недотепе-капитану…
На суде Иван Степанович сидел неподвижно, точно мумия, скрестив в волнении руки и безучастно уставившись в одну точку. На вопросы судьи отвечал как бы нехотя, каждое слово давалось ему с огромным трудом. Лишь время от времени он сжимал и разжимал кулаки... А что ему еще оставалось делать? Позиция-то у него по делу была неважнецкая. Произведенные по просьбе истицы строительные экспертизы определили, что для приведения дачи в терпимое для обитателей состояние надо не только сменить полы и обшивку стен во всем доме, но и убрать слой земли из подпольного пространства. Стоимость этих работ — аховая, да и то нет абсолютной уверенности, что после них все будет хорошо. И нанятый соседкой адвокат старался вовсю, рыл землю, утверждая, что его клиентку подвергли ужасному стрессу, и добивался возмещения не только материального, но и морального ущерба…
Когда зачитали решение суда, капитан только вздохнул и молча поплелся к выходу. В принципе, он ожидал чего-то подобного, но, как и любой другой человек в подобной ситуации, в глубине души надеялся на чудо. Но чудес, увы, не бывает, так что Иван Степанович получил наглядный урок того, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным. И дернул же его леший прихватить со службы эту проклятую взрывчатку!..
Придя домой, он, не раздеваясь, упал на диван и беспробудно проспал целый день: дало о себе знать нервное напряжение, владевшее им в течение послед-них месяцев. Проснувшись, Иван Степанович умылся и выпил рюмку коньяку из початой бутылки. Затем рука его потянулась к телефону.
— Алло, это агентство недвижимости, — услышал он в трубке приятный женский голос. — Чем можем помочь?
— Я, — Иван Степанович вдруг закашлялся. Но, превозмогая себя, продолжил: — Я хочу продать дачу…
- 315 переглядів
