Взгляд из Москвы на киевскую архитектуру
Один из самых успешных российских архитекторов в Киеве бывает регулярно. Тем интереснее узнать мнение уважаемого мэтра об изменениях во внешнем облике нашего города, произошедших за последнее время. Впрочем, корреспондент «СТОличной недвижимости» беседовал с известным зодчим не только на эту тему…
«Будем пропагандировать лучшие достижения наших зодчих…»
— Андрей Александрович, что снова привело Вас в Киев?
— На этот раз главной целью моего визита была презентация конкурса для молодых архитекторов, организованного благотворительным фондом, который носит имя моего деда, Якова Чернихова — одного из основоположников теории современной архитектурной композиции. Кстати, Яков Чернихов родом с Украины, так что, как говорится, сам бог велел пригласить поучаствовать в нашем конкурсе талантливую украинскую молодежь...
— Расскажите немного об этом конкурсе…
— Изначально он был задуман для того, чтобы дать возможность заявить о себе архитекторам из бывших республик Советского Союза. Ведь на сегодняшний день никто из них не может реально претендовать на участие в крупнейших международных конкурсах. К примеру, чтобы побороться за Прицкеровскую премию, являющуюся для архитекторов аналогом Нобелевской премии, необходимо сперва заручиться поддержкой авторитетных экспертов, которые предлагают для рассмотрения жюри наиболее достойные, на их взгляд, кандидатуры. Между тем, в мире почти ничего не известно о том, кто и что нынче строит на постсоветском пространстве. Стоит ли удивляться, что за все годы существования Прицкеровской премии среди претендентов на нее ни один архитектор из бывшего СССР ни разу даже не фигурировал? Вот мы и задались целью по мере сил пропагандировать лучшие достижения наших архитекторов...
— Вы говорили о молодых архитекторах…
— Совершенно верно. По правилам ЮНЕСКО таковыми считаются архитекторы не старше сорока лет. Нашу премию планируем вручать раз в два года, и принцип определения победителей будет таким же, как и при определении Прицкеровских лауреатов. То есть авторитетное жюри выбирает из плеяды талантливых современных архитекторов самых лучших. А поскольку присуждаться премия будет впервые, мы решили расширить ее формат и провести масштабный конкурс-фестиваль, дабы привлечь внимание потенциальных участников.
В Украине мы проводим два конкурса. Первый называется «Музей Якова Чернихова». Собственно, в данном случае имя служит неким символом, своеобразным знаменем, под которым могли бы собраться архитекторы-новаторы со своими идеями и концепциями архитектуры будущего…
Второй конкурс будет проводиться среди мастеров компьютерной анимации, которым предлагается создать анимационный фильм, наиболее полно раскрывающий красоту архитектурных фантазий в двухмерной композиции.
«Киев отстает от Москвы лет на десять…»
— Вам довелось побывать во многих странах. Как выглядит Киев по сравнению с другими столицами?
— Знаете, Киев — один из любимейших моих городов. И здесь в настоящее время происходят те же процессы, что и во многих других столицах. Вообще у меня такое ощущение, что, скажем, Москва, Киев, Минск с разной скоростью проходят один и тот же путь. При этом, например, Киев сейчас отстает от Москвы лет на десять. И столь существенный разрыв обусловлен прежде всего тем, что в Москве сосредоточены мощные финансовые потоки. К тому же российская столица уже давно имеет международный статус, тогда как Киев лишь сейчас начинает себя позиционировать как столицу независимого европейского государства. Однако, полагаю, уже довольно скоро ситуация изменится, Киев подтянется к уровню Москвы... Об этом, в частности, свидетельствуют ваши новостройки, которые я видел.
— Наверняка видели Вы и современные высотки из стекла и бетона, построенные прямо посреди исторических кварталов. Что можете об этом сказать?
— Сложно найти нынче город, где бы не возникало более или менее выраженного «конфликта» между старой и новой застройкой. Разумеется, свое культурное наследие нужно всячески беречь. Но это вовсе не значит, что в старых кварталах вообще не надо ничего строить. Я думаю, в тех случаях, когда архитектор тактично встраивает новое здание в уже существующую историческую среду, новое здание лишь подчеркивает достоинства старинных домов… Что же касается высоток, то их строительство предполагает изменение масштаба города. Этот сложный процесс должен происходить концептуально, планомерно, а не стихийно — в угоду сиюминутным интересам инвесторов…
— А как бы Вы оценили общий уровень современной киевской архитектуры?
— Так уж вышло, что мы с вами получили в свое распоряжение практически всю историю архитектуры, которая становится универсальной. И зодчие теперь могут творить в любом стиле, в любом ключе. А благодаря современным технологиям одинаковые здания строятся что в Китае, что в Нью-Йорке, что в Киеве…
Но вместе с тем ни в России, ни в Украине пока не возникла осознанная потребность в создании своих, оригинальных образцов в архитектуре. При этом сам архитектор зачастую воспринимается инвесторами, вкладывающими деньги в недвижимость, как обыкновенный прислужник, который помогает «отбить бабки». В результате заказчик не только платит деньги за проектирование, но и часто сам определяет, что и как проектировать. А откуда у него художественный вкус, если порой и элементарной культуры нет?
«Мы еще не привыкли к конкуренции…»
— Много ли в Москве строится действительно интересных с архитектурной точки зрения зданий?
— К сожалению, их не так много, как хотелось бы. Я бы даже сказал, их почти нет…
— Почему?
— Причин, на самом деле, много. Но главная из них — то, о чем я уже говорил: недостаток культуры у инвесторов. На Западе бизнесмен сто раз подумает, прежде чем ввязываться в какой-нибудь проект, могущий вызвать негативную реакцию общественности. Кроме того, архитектор, тем более мастер с мировым именем, для западного заказчика является ключевой фигурой, носителем культуры, который творит произведения искусства. А большинство наших деловых людей во главу угла ставит одну только прибыль… Поэтому я не испытываю особого восторга ни от качества нашей архитектуры, ни от того, о чем эта архитектура говорит обществу. Ибо прежде всего она говорит о том, что у нас появились люди, у которых есть много денег и которые хотят эти деньги приумножить. Любыми средствами.
— Не очень-то оптимистичный вывод… И все-таки, чего еще, кроме цивилизованного инвестора, нам не хватает для нормального развития отечественной архитектуры?
— Наша, постсоветская архитектура отстает, потому что она не формировалась в конкурентной борьбе, а идет по архаичному пути некритичного наследования. Мы не воспитываем молодежь так, как сегодня нужно, не учим ее работать так, как работают в развитых странах. Ведь там, на Западе, давно создана модель конкурсного проектирования. У нас же конкурсов практически нет. А если и есть, то проводятся они формально, чисто символически. Для проформы. Между тем, когда, например, французский президент Миттеран без конкурса поручил известному архитектору Пэю проектировать Луврскую пирамиду, то чуть не потерял свою должность. Потому что на главу государства обрушилась пресса, его критиковали все подряд… Ибо была нарушена демократическая по своей сути норма о том, что обязательно должен проводиться конкурс на лучший проект. А для нас, славян, этот случай — всего лишь забавный казус…
Еще один принципиальный момент — градостроительная дисциплина. Пока государство не заставит бизнесменов и архитекторов жить и работать по закону, а не по наитию и хотению, сами они к этому не придут…
— Могут ли в таких условиях появиться в России и Украине «звезды» из числа молодых архитекторов?
— Я искренне верю, что это возможно. Только нужно, чтобы и государственные чиновники, и инвесторы начали, наконец, мыслить современными категориями, согласно которым архитектор, создавая оригинальный проект, тем самым поднимает авторитет заказчика. За границей это модно и престижно. Мы же здесь пока отстаем…
«Мне было бы приятно построить что-то в Украине…»
— Тем не менее, на презентациях московских строительных проектов все чаще звучат имена знаменитых западных архитекторов — Рема Колхаса, Эрика ван Эгераата, Захи Хадид… Есть ли смысл приглашать к нам иностранных зодчих?
— Между прочим, я одним из первых привел их в Россию. Восемь лет назад мы сделали первый совместный проект усилиями шести архитектурных студий — нашей и еще пяти из Нью-Йорка, Роттердама, Страсбурга, Берлина, Софии. Проект получился хороший, его нормально приняли. Даже главный архитектор Москвы Кузьмин изъявил желание над ним поработать. Это яркий пример того, что в искусстве очень полезно вливание свежей крови… Или вот другой случай. Одно время мы долго решали, что делать с территорией, освободившейся после сноса гостиницы «Москва». Ни один студент Архитектурного университета ничего толкового не мог предложить. Все старались делать «большую», серьезную архитектуру… И это длилось до тех пор, пока не появилась студентка-француженка, которая предложила не создавать большой объем, а построить три дома разной высоты и, на первый взгляд, непонятной конфигурации. Впрочем, сама она объяснила все таким образом, будто бы это бродячая труппа приехала откуда-то из Европы и расположилась на площади... Поразительно, но девчушка, сама того не ведая, что называется, попала в самое яблочко: пять веков назад русский царь Алексей Михайлович просидел на той самой площади целый день, наблюдая за выступлениями артистов бродячего то ли немецкого, то ли французского театра! Я бы такой проект никогда бы не придумал. А вот юное дарование смогло всех превзойти... Таким образом, обмен идеями очень полезен. То, чего не видишь ты, увидит кто-то другой. И подскажет тебе оригинальное решение. Такие личности, как упомянутые вами Рем Колхас, Заха Хадид, безусловно, способны принести нам много пользы, поскольку их работы, выполненные с применением прогрессивных правил и технологий, — это качественно иной, более высокий уровень…
— Вам не хотелось бы построить что-либо в Украине?
— Я не против. Может быть, это чисто славянский романтизм, но я на подсознательном уровне испытываю теплые чувства к Украине. По-видимому, проявляются дедушкины гены… Ведь его архитектурные образы рождались благодаря украинской природе, жизненному укладу, музыке, которую он слушал… Кстати, архитекторы, как правило, музыкальные и сентиментальные люди. Мой дед тоже тонко чувствовал музыку, любил украинские песни и часто их напевал.
Лично мне было бы безумно приятно осуществить в Украине проект, причем не столько свой, сколько связанный с интерпретацией архитектурных композиций Якова Чернихова. Но под такой проект должен найтись заказчик. И если он появится, я всегда готов рассмотреть его предложения…
— Ну, а если б Вам предложили поучаствовать, скажем, в реконструкции киевских кварталов, застроенных «хрущевками»? Как Вы думаете, что нам с ними делать?
— Непростой вопрос… Здесь каждый выбирает свой путь. Например, немцы четыре года думали, что с ними делать. В конце концов, они пришли к выводу, что нужно реконструировать, и, как показала практика, не прогадали.
Московские власти поступили по-другому: снесли старые дома и вместо них настроили высоток. Но я не считаю опыт москвичей удачным, так как нередко они перегибали палку. К примеру, «Черемушки» не надо было сносить ни в коем случае! Ан нет, сровняли с землей целый период собственной истории. Лучше бы подремонтировали, трансформировали эти дома, красиво благоустроили кварталы… И с архитектурной, и с экономической точки зрения такая модернизация себя бы оправдала.
Я сам был свидетелем сноса первых в Советском Союзе пятиэтажек. Никому и в голову не пришло оставить хотя бы несколько домов для истории. Жаль, если в Киеве сделают то же самое…
Из досье «СТОличной недвижимости»:
Андрей Александрович Чернихов родился в Москве в 1948 году. В 1974 г. окончил Московский архитектурный институт. Работал в Моспроекте-1, институте «Гипропрос» Госстроя РСФСР. С 1990 г. возглавляет авторскую архитектурно-дизайнерскую мастерскую. Профессор Международной Академии архитектуры, действительный член и вице-президент Московского отделения Международной Академии архитектуры, член Президиума правления Союза архитекторов России, президент Международного архитектурного благотворительного фонда имени Якова Чернихова.
- 1780 просмотров
