К чему стремятся молодые архитекторы
Ежегодно архитектурные факультеты столичных вузов выпускают все новых и новых дипломированных специалистов. Но лишь немногим из них удается выйти из тени маститых коллег, чтобы создавать свои оригинальные проекты. Почему так происходит и насколько «тернист» путь к признанию в архитектуре, корреспондент «СТОличной недвижимости» интересовалась у молодого сотрудника архитектурного бюро С. Бабушкина Сергея Вариводы.
«Приходится жить сегодняшним днем…»
— Что Вас привело в архитектуру?
— Архитектурой увлекаюсь, сколько себя помню. Рисовать начал с шести лет, окончил детскую художественную школу. А потом мой лучший друг поехал в Киев и поступил в республиканскую школу изобразительных искусств. Вот тогда-то я подумал: «А почему бы мне тоже не попробовать?». И после восьмого класса переехал в столицу. Поначалу было нелегко, но я ни разу не пожалел о своем решении… А дальше жизнь пошла, так сказать, по проторенной дороге – сначала архитектурное отделение в школе, затем архитектурный факультет Украинской Академии искусств, работа по профессии…
— Кого бы Вы могли назвать своим учителем в архитектуре?
— В Академии я учился в мастерской Игоря Петровича Шпары, а моим консультантом был Вадим Борисович Жежерин. Он и оказал решающее влияние на мое творчество. Видимо, так произошло потому, что, еще учась в институте, я пару лет проработал в его мастерской…
— У Вас есть кумиры среди архитекторов, которым Вы стремитесь подражать?
— Нет. Вероятнее всего, в нашей профессии стремятся не подражать конкретной личности, а придерживаться какого-то определенного направления. Благо, сейчас прогрессивных течений немало. Например, «хай-тек» – это то, чего у нас пока нет и не предвидится в ближайшем будущем. Сегодня, правда, есть попытки работать в данном направлении, но лишь на уровне внешнего копирования западных образцов. Между тем, «хай-тек» — не столько стены из стекла и металла, сколько высокие технологии, включающие в себя всю «начинку» здания, которое функционирует как единый организм, подчиняясь командам из центра управления. Мне очень хотелось бы поработать в этом направлении, но, к сожалению, сегодня в Украине это невозможно. Наши строительные технологии хотя и ушли далеко вперед, однако все равно находятся на довольно низком уровне. Потому приходится работать, как говорится, «на злобу дня»…
Еще одно интересное и перспективное направление – экспрессионизм. Все выдержанные в этом стиле проекты очень броские, интересные, не похожие ни на что другое. Но у нас, к сожалению, еще не привыкли воспринимать творения архитекторов как лихо закрученные «сюжеты» с запоминающимися образами, а не просто как декорированные «коробки» с окошками…
— Вот Вы сказали: «Приходится работать на злобу дня». Поясните, пожалуйста, что Вы имели в виду?
— Сегодня архитекторы поставлены в такие условия, когда практически не важно, из чего и как строить – главное подешевле. Потому что для заказчиков главное – экономия средств. А городские согласовывающие инстанции, особенно управление охраны памятников, по непонятным причинам стремится все задекорировать под XVIII-XIX век… Порой складывается впечатление, что наше градостроение остановилось на уровне начала прошлого века, и мы живем в эпоху безвременья. Обидно… Потому что так уйдет целое поколение архитекторов, которые не смогли в полной мере реализовать себя. И когда нас когда-нибудь спросят: «А что же вы сделали?», придется отвечать: «Мы маскировались под старину»…
«От «мэтров» никуда не деться…»
— Вы упомянули о том, что подрабатывали во время учебы. Это помогало или мешало Вашему становлению как специалиста?
— Скорее помогало. Когда начинаешь делать реальные «взрослые» проекты, по-другому воспринимаешь то, чему тебя учат в вузе. Меняется само отношение к профессии.
Разумеется, поначалу мне доверяли не очень ответственную работу, приходилось делать макеты, выполнять «черновые чертежи», и, тем не менее, это воспринималось гораздо серьезнее, чем любая курсовая работа. Я на собственном опыте убедился, что практика важнее теории.
— Каково же значение «школы» в архитектуре?
— Очень важна фундаментальная подготовка. У нас же институты пока выпускают не готовых специалистов, а «полуфабрикаты». И когда такие новоиспеченные архитекторы приходят в проектные организации, они практически ничего не знают, не умеют решать конкретные задачи.
— А талант важен?
— Ну, талант он и в Африке талант. Однако без практики и опыта он не раскроется.
— Нередко «мэтры» сетуют на то, что молодые архитекторы слишком рано считают себя готовыми к самостоятельной работе. Как Вы считаете, сколько времени необходимо выпускнику вуза, чтобы стать настоящим «профи»?
— Думаю, лет пять, не меньше, причем проектировать нужно постоянно. Желательно также непосредственно поучаствовать в строительстве, чтобы прочувствовать сам процесс рождения нового здания. Это ведь своего рода волшебство: сперва рисуешь на бумаге какие-то эскизы, вычерчиваешь, размечаешь все это… А потом на твоих глазах «бумажный замок» начинает обретать плоть, обрастать бетоном, стеклом…
— Хорошо помните свой первый серьезный проект?
— Конечно, то было офисное здание на улице Димитрова, 16 Г. Позже его перепрофилировали под банк. Помню, когда я впервые пришел на стройку и увидел, как монтируют плиты перекрытий, почувствовал себя неопытным школьником. И на вопрос прораба: «А можно там переменную арматуру положить?» не знал, что ответить. Лишь со временем начинаешь понимать, что на чем должно стоять, как держаться…
— Как Вы чувствуете, уже можете «выйти в свободное плавание»?
— Честно говоря, не знаю, готов ли я… Хотя, при наличии достаточного опыта, в принципе, каждый человек может работать самостоятельно. Ведь в архитектуре нет единственно верных решений. Может быть масса вариантов, и все они имеют право на существование.
— Много ли нынче у начинающего архитектора реальных возможностей заявить о себе?
— К сожалению, немного... Как правило, все молодые архитекторы работают в крупных организациях, таких, как «Киевпроект» или архитектурные бюро Бабушкина, Вига, Комаровского, Жежерина… Практически вся молодежь работает под марками «мэтров». Но в последнее время появляются и достаточно «молодые» мастерские, но для их создания нужны немалые деньги, связи в среде заказчиков, чтоб не оказаться в ситуации – вот создал свою мастерскую, а что дальше?
Кроме всего прочего нужны еще смелость, здоровый авантюризм, а также интересные идеи, которые привлекут внимание. Правда, у нас все интересные проекты почему-то сразу же вызывают массу споров, критики и какого-то неприятия.
— Например?
— Да сколько угодно. Достаточно интересным и профессионально выполненным был проект отеля «Хилтон» напротив Оперного театра. Архитектор, по-моему, предложил очень неординарное решение. Но вдруг вся общественность «встала на дыбы». Так, мол, строить ни в коем случае нельзя. И проект похоронили. А в итоге все это закончилось строительством огромного жилого комплекса. Хотя это место в центре города больше подходит для общественного здания. И таких примеров еще много…
— А как бы Вы оценили обновленный Майдан Незалежности?
— Время покажет, насколько это хорошо и правильно сделано. Если это хорошо, значит, простоит много лет. Если же там допущены какие-то глобальные ошибки, то через некоторое время их исправят.
— Насколько острая нынче конкуренция между архитекторами в столице?
— Я бы не сказал, что существует какая-то здоровая конкуренция. Потому что заказчики обычно обращаются не к тем, кто лучше сделает, а к тем, кто может быстрее подготовить проект и пройти все согласования.
— Наверное, молодому архитектору «пробить» проект на градсовете гораздо сложнее, чем кому-либо из «мэтров»?
— Да нет, условия игры примерно одинаковые. В составе градсовета большинство составляют профессионалы. Они только помогают, высказывая свои мнения, как улучшить проект или решить какую-то проблему на участке. А вот дальше, когда нужно согласовывать проект с чиновниками, начинаются серьезные трудности. На хождение по инстанциям уходит очень много времени. Кучу нервов испортишь, пока «выбегаешь» все необходимые подписи…
«Самая большая проблема — разобщенность архитекторов…»
— Как Вы относитесь к тем немногочисленным архитектурным конкурсам, которые изредка у нас проводятся?
— Откровенно говоря, не понимаю, для чего их вообще проводят. Чтобы отобрать лучшие проекты, а потом сказать, что они все равно никуда не годятся? За рубежом люди, которые побеждают в архитектурных конкурсах, по крайней мере, получают за это какие-то серьезные премии, известность. А у нас и премии смешные, и результаты конкурсов неизвестно как определяются...
— Вы принимаете участие в деятельности профессиональных объединений?
— Я уже несколько лет состою в Союзе архитекторов, хотя какой-то ощутимой пользы от этой организации я лично не получаю.
— А какую помощь мог бы оказывать Вам союз?
— Думаю, в первую очередь это информационная поддержка. Давать представление о том, что происходит в городе, на Украине, за рубежом, в профессиональной сфере деятельности. Какую-то корпоративную поддержку оказывать, что ли…
— Существует ли в столице архитектурный цех как таковой?
— Есть архитектурная общественность, есть архитекторы, но единого архитектурного цеха, к сожалению, нет. Почему-то каждый тянет одеяло на себя. Я не могу понять, почему происходит противостояние не только между архитекторами, но и между некоторыми мастерскими и Союзом архитекторов. Хотя было бы очень здорово, если б профессиональный цех таки был, всем бы сразу стало легче работать.
— Все же вернемся к «карьерным» вопросам. Какими качествами должен обладать молодой архитектор, чтобы преуспеть в Киеве?
— Огромным желанием трудиться и талантом, конечно, без него никак...
— Какие же трудности ждут его при этом?
— Нужно быть готовым к тому, что придется работать, засучив рукава, посвятить массу времени тем вещам, которые в студенческие годы казались мелкими и незначительными. Все мы, когда заканчивали институт, мечтали об интересных и больших проектах. Но сперва приходится разрабатывать какие-то детали…
— А хотелось бы Вам поработать за границей?
— О, это было бы очень интересно, в первую очередь для личного опыта. Хотя система проектирования везде одинакова, тем не менее, полезно было бы ознакомиться с тамошними технологиями и особенностями организации труда. Думаю, сегодня вряд ли найдется человек, который не хотел бы поработать за рубежом.
— У кого из зарубежных «мэтров» Вам хотелось бы поучиться?
— Я представляю себе эти заграничные мастерские. Они практически ничем не отличаются от наших. Честно говоря, я бы не хотел работать во всемирно известных мастерских Фостера или Роджерса. Ведь никто не знает фамилий и имен архитекторов, которые трудятся там, все выходит под брендом «патриархов», хотя сами они уже давно не практикуют… С нашими «мэтрами» работать намного интереснее и приятнее, они живут архитектурой — делают эскизы, разрабатывают концепции.
«Архитектура отображает состояние общества...»
— Над какими проектами Вы работаете сейчас?
— Недавно закончил проект двух жилых домов на улице Ветрова, 23а, это возле Ботанического сада. Теперь разрабатываю проект реконструкции вещевого рынка на Троещине. Там планируется построить современный трехэтажный торговый центр с атриумами, лифтами и эскалаторами, рядом будет обширная парковка. Разумеется, быстро завершить такое строительство не удастся, поэтому проходить оно будет поэтапно. Надеюсь, что в конце концов на Троещине появится один из крупнейших торговых центров в Киеве. Кроме того, сейчас я занимаюсь перепрофилированием бывшего деревообрабатывающего комбината на улице Луговой в торговый центр…
Из масштабных проектов хотелось бы выделить реконструкцию площади перед НСК «Олимпийский», где предполагается соорудить общественно-торговый комплекс с гостиницей. Еще проектирую три жилых дома на улице Круглоуниверситетской, недалеко от Бессарабки. Это дома из разряда «элитных». Там непомерно высокие цены на квартиры. В принципе, такие цены вполне оправданы — центр города, земля дорогая, инженерные коммуникации нужно новые прокладывать. Но все-таки участки под застройку небольшие, под дворы отводятся минимальные площади... Наверное, постоянно там жить будет сложновато.
— Какие из своих проектов Вы считаете самыми удачными?
— Неплохо получилось здание городской налоговой администрации на улице Шолуденко. Его, правда, не закончили в том виде, в котором оно задумывалось, да и построили с массой отступлений от проекта. И, тем не менее, как мне кажется, вышло ничего… Многим нравится банковское здание на улице Димитрова, хотя лично меня там не все устраивает. Я сторонник более острых и интересных решений, люблю работать на контрастах…
— Назовите, пожалуйста, наиболее интересные, на Ваш взгляд, объекты, построенные в последнее время в Киеве.
— Мощным мажорным аккордом, прозвучавшим в последнее время, стало здание нового железнодорожного вокзала. Сейчас практически не строятся общественные здания, а ведь именно они выражают состояние культуры и общества.
— Что Вам больше всего нравится проектировать?
— Вот как раз с общественными зданиями интереснее всего работать, там есть больше простора для творчества…
— Как бы Вы охарактеризовали свой творческий стиль?
— Хотелось бы придерживаться некой генеральной линии… Где-то я читал, что есть такое направление — протоконструктивизм. Это продолжение идей конструктивизма, которые оформились еще в начале прошлого века и получили развитие в 70-80-е годы. Наверное, это мое.
— А какие направления сейчас входят в моду у нас и за рубежом?
— У нас вообще мода выражается довольно странно. Порой забывают о том, что любой стиль и направление – это комплексное решение, это целая философия сооружения. Нельзя сделать фасад в стиле «хай-тек», а интерьеры — рококо. У нас же зачастую именно так и поступают.
А вот на Западе появляются интересные объекты, выполненные в разных стилях, и нельзя сказать, что там сейчас доминирует мода на что-то конкретное. Если, к примеру, Даниель Либескинд выиграл в Нью-Йорке конкурс проектов новых зданий на месте Всемирного торгового центра, это еще не означает, что нынче в моде лишь деконструктивизм или экспрессионизм...
— А кто диктует моду в архитектуре?
— Хотелось бы сказать, что архитекторы, но, к сожалению, это не так... Наверное, мода в архитектуре зависит прежде всего от культурного состояния общества. Имеем ту архитектуру, которую заслуживаем... А действительность такова, что наше общество не готово воспринимать какие-то остросовременные здания. Большинство людей ориентируется на то, что было полвека, двадцать лет назад, и почему-то забывает, что живем-то мы сейчас. Мне бы очень хотелось соответствовать в своем творчестве тому времени, в котором я живу. Пусть это будет хорошо или плохо, но — по-моему.
Из досье «СТОличной недвижимости»:
Сергей Варивода родился в 1969 году в Донецке. В 1983 г. поступил на архитектурный факультет Республиканской Художественной школы и переехал в Киев. В 1992 г. окончил Государственный художественный институт. Работал в мастерской В. Жежерина, фирме «ЛКС». С 1995 г. — сотрудник архитектурного бюро С. Бабушкина. Член Союза архитекторов Украины.
- 1642 просмотра
